Тайный вояж гоголя. «Бывают странные сближения» (еще раз к вопросу о полемике Гоголя и Пушкина с Булгариным и Гречем)
От составителей книги «Бывают странные сближения»
«БЫВАЮТ СТРАННЫЕ СБЛИЖЕНИЯ…»
— эта пушкинская фраза взята из черновых заметок о поэме «Граф Нулин», написанных в 1830 году в Болдино. А. С. Пушкин писал: «Я имею привычку на моих бумагах выставлять год и число. «Граф Нулин» написан 13 и 14 декабря, в тот самый момент, когда в Петербурге на Сенатской площади выступили декабристы». Известна история о том, как Пушкин совсем было собрался из Михайловского в Петербург накануне декабрьского восстания, но повернул обратно, потому что ему перебежал дорогу заяц. А еще Пушкину повстречался на пути монах. На обе приметы существует поверье: пути не будет.
Некоторых исследователей занимает больше тот факт, что, повернув обратно, поэт, что называется, в один присест написал «Графа Нулина». Сам Пушкин неоднократно рассказывал эту историю разным лицам, и М. П. Погодин приводит слова поэта так: «А вот каковы были бы последствия моей поездки. Я рассчитывал приехать в Петербург поздно вечером, чтобы не огласился слишком скоро мой приезд, и, следовательно, попал бы к Рылееву прямо на совещание 13 декабря. Меня приняли бы с восторгом, вероятно, я /…/ попал бы с прочими на Сенатскую площадь и не сидел бы теперь с вами, мои милые!»
Что же занимает нас в этой истории? Заяц, оставшись в канве поэмы «Граф Нулин», в заметке Пушкина не упомянут, но есть фраза о «странных сближениях». О суевериях Пушкина, особенно в первую половину его жизни, ходило много анекдотов. Между тем чуткость Пушкина к приметам – не просто суеверие. А. Битов в своей статье о Пушкине писал: «В поэте проглядывает историк, в историке – поэт, осознающий свое предназначение, обостряя в себе некое шестое чувство /Предначертанность/».
Конечно, Пушкину до конца его жизни не давало покоя то обстоятельство, что он не разделил судьбу своих друзей декабристов. Его никогда не покидала мысль, что он мог быть на площади… Закладывая повозку 13 декабря, он знает о волнениях, но не ведает о выступлении 14 декабря! Так что же, заяц помешал ему? Насколько тут суеверия? Насколько это собственный пушкинский выбор? А может, и вовсе не случайно, а по величайшему Промыслу /Предначертанности/?
«Граф Нулин» завершен в 2 часа ночи, с 13 на 14 декабря 1825 года. Но у Пушкина в черновике небольшой, по сути, заметки к поэме – правка чрезмерная: 13, 14 декабря вписывается и зачеркивается; «сближения быв/ают/» – «сближения случаются» – «быть могут странные сближения». Варианты, варианты…
Н. М. Карамзин писал: «История народа принадлежит царю, декабристы – народу, а Пушкин – поэту, по поэту принадлежит и вся действительность. Поэт и должен распределить: кесарю – кесарево, Богу – Богово, а народ есть глас Божий». Все предопределено свыше. Сближения имен, событий, дат в жизни А. С. Пушкина – это действительно большей частью «странные сближения». Сам поэт называл эти «случайности» волею Провидения.
* * *
БЫВАЛ ЛИ ПУШКИН В РИГЕ
«Сближение» имени великого поэта с Латвией, Эстонией, Литвой – насколько оно правомерно? Многие скептики утверждают, что никогда Пушкину, вопреки его желаниям, не удавалось побывать ни в Дерпте, ни в Вильне, ни в Риге… Хотя еще в годы Первой Латвийской республики в популярном тогда журнале «Атпута» появились предположения, что Пушкин мог бывать в Латвии.
Простые, казалось бы, факты биографии поэта приоткрывают все новые грани его жизни. Узнав в августе 1825 г. о том, что бывший товарищ его по Царскосельскому лицею Александр Горчаков, тогда начинающий дипломат, на пути из Парижа в Петербург гостит в Лямоново у своего дядюшки, местного предводителя дворянства А. Н. Пещурова, Пушкин отправился в гости. При этом надо отметить, что имение Михайловское, где жил тогда опальный поэт, находилось всего в 60 (!) верстах /по нынешним временам всего в часе езды/ от Лифляндского рубежа. Целый день провел Пушкин в имении Лямоново, расположенном на берегу небольшой речки Лудзы…
Не раз высказывались предположения о том, что Александр Сергеевич Пушкин, дабы объехать огромное болото в тех местах, сделал круг и… проехал по нынешней латвийской земле. «Почему бы так не считать, раз хочется. Ведь хочется…» – так, совсем «не академически», высказался в газетном интервью президент Академии наук Латвии Янис Страдыньш.
В книге «Латвия в судьбе русских писателей» ее авторы Б. Инфантьев и А. Лосев тоже рассматривали факт возможного и мимолетного пребывания Пушкина в Латвии: «Многие часы провел он с лицейским товарищем Александром Горчаковым, бродил по старым проселкам, по мельничной плотине, которая перекрывала мелководную речку Лжа. На другом ее берегу узкой полосой тянулись поемные луга люцинской деревни Голышево. Стоило Пушкину перейти плотину или переплыть речку – и он оказывался в пределах нынешней Латгалии…» А жители самого города Лудзы даже не сомневаются в том, что Пушкин переходил эту плотину и, быть может, не раз. От себя добавим: с пушкинским-то характером? – конечно, он сделал те несколько шагов, чтобы единственный раз в жизни оказаться «за границей».
Но даже если и не бывал великий русский поэт в Латвии, с нею его соединяли родственные, дружеские, литературные связи. Вот лишь краткий перечень «сближений» Пушкина с Прибалтийским краем.
* Прадед А. С. Пушкина Абрам Ганнибал был крещен в Вильне Петром Первым, а годы спустя долго жил в Ревеле, там же родились его одиннадцать детей. Дед Пушкина О. А. Ганнибал родом из Ревеля.
Сохранился Комендантский дом на Вышгороде Таллина (ул. Тоомпеа, 1), в нем в 1744 году родился дед Пушкина Осип Абрамович Ганнибал;
* к знаменитому роду лифляндских баронов принадлежала бабушка /по материнской линии/ Наталии Николаевны Гончаровой, жены поэта;
* в Лифляндии учились, служили, бывали духовные наставники Пушкина – Жуковский, Крылов, Карамзин, Державин, Батюшков;
* каждый 5-й лицеист пушкинского выпуска своим происхождением, корнями был связан с Остзейским краем;
* в Риге жила Анна Керн, которой посвящены были классические теперь строки – «Я помню чудное мгновенье…»;
* прибалтами были друзья Пушкина Владимир Даль и Вильгельм Шольц, оказывавшие ему врачебную помощь в последние часы жизни;
* служили в Прибалтике, были здесь узниками декабристы – друзья поэта;
* художники-прибалты оставили нам прижизненную галерею портретов Пушкина;
* родом из Лифляндии были и недруги поэта – Л. В. Дубельт и А. Х. Бенкендорф;
* в поэзии, прозе, переводах писателей Прибалтики запечатлен образ А. С. Пушкина.
Словом, если и не был Александр Сергеевич Пушкин в Прибалтике никогда, то он «побывал здесь» многими своими стихами.
«Буян задумчивый и важный,
Хирург, юрист, физиолог,
Идеолог и филолог,
Короче вам – студент присяжный,
С витою трубкою в зубах,
В плаще, с дубиной и в усах
Явился в Риге…»
/А. С. Пушкин, «Череп Дельвига»./
НЕИЗРЕЧЕННЫЙ СВЕТ
«…прими мои дары,
Они не суетны, но честны и добры,
И будешь ими ты делиться с небесами:
Я одарю тебя молитвами души…»
/А. С. Пушкин, «Анджело»./
Промыслительно объединяет Господь народы через своих избранников. Пророки и апостолы, несшие свет Слова Божия людям, мученики и исповедники, за веру Спасения пострадавшие, праведники и царствовавшие Богопомазанники, исполнявшие духовное попечение о народе, защитники и патриоты Отечества… Трудами и подвигами многих подвижников на протяжении столетий созидалась на Русской земле соборная церковь Христова. Разноязыкие племена освящались и объединялись в единый православный народ.
Инстинкт народного самосохранения отзывался не столько на опасность физической гибели, сколько на угрозу духовного разора Отечества. Небывалое единение происходило в народе перед лицом очередной антихристовой напасти. Мощь всеобщего русского противостояния всегда являла себя для брани духовной.
Первые тома «Истории Государства Российского» Н. М. Карамзина, вышедшие после победы в войне 1812 года, в начале 1818 г., имели огромное влияние на русское общество. В предисловии к первому тому Карамзин писал: «История в некотором смысле есть священная книга народов: главная, необходимая; зерцало их бытия и деятельности; скрижаль открытий и правил; завет предков к потомству; дополнение, изъяснение настоящего и пример будущего. /…/ Она питает нравственное чувство и праведным судом своим располагает душу к справедливости, которая утверждает наше благо и согласие общества». «Историю русскую должно будет преподавать по Карамзину, – писал А. С. Пушкин. – История Государства Российского есть не только произведение великого писателя, но и подвиг честного человека».
Мнение о несплоченности сегодняшних русских, даже их равнодушии друг к другу, вовсе не противоречит вышесказанному. Ветхозаветные «око за око» и «зуб за зуб» живы и поныне в сферах, где объединяются «по группам крови». Зов крови действительно в русском человеке не столь уж силен, уступает иному зову, зову души. А зов совести, служения не терпит суеты, поэтому и неразличим он в политико-тусовочной жизни. Вечные звезды Веры, Надежды и Любви намного ярче светят в совсем иные временные дали – прошлого и грядущего. Всего и надо – вглядеться, вспомнить, поверить.
А. С. Пушкин писал: «Величайший духовный и политический переворот нашей планеты есть Христианство! В сей-то священной стихии исчез и обновился мир… История новейшая есть история Христианства».
Открытие нашего современника Андрея Андреевича Черкашина стало еще одним реальным подтверждением тому, что мы объединены особым, Промыслительным, родством. Многолетние исследования и работа в архивах, в частности в уникальной библиотеке Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, позволили А. А. Черкашину установить факт, буквально ошеломивший историков и пушкинистов. Составив полную родословную Пушкина, Черкашин доказал, что великий русский поэт – прямой потомок двенадцати (!) православных русских святых. Всего же среди предков поэта – более сорока святых, чтимых Русской Православной Церковью.
Александр Сергеевич Пушкин – прямой потомок равноапостольной княгини Ольги, равноапостольного князя Владимира, крестившего Русь, святого великого князя Владимира Мономаха, святых Петра и Февронии. Особо чтимым в роду Пушкиных был их предок святой благоверный князь Александр Невский.
Киевская Русь, земли Владимирская, Муромская, Тверская, Ростовская, Черниговская, Новгородская – словно приуготавливались Пушкину его святыми предками. Их трудами и подвигами были завещаны гениальному потомку для дальнейшего духовного попечения. Подумать только, сколько земель, народов объединили в православном родстве предки поэта – почти всю европейскую часть пушкинской России. И православную Грузию, столь пленительно воспетую и любимую поэтом. Святая благоверная царица Грузии Тамара Великая тоже была в родстве с предками Пушкина, через мужа своего – сына святого благоверного князя Андрея Боголюбского.
Полная родословная А. С. Пушкина подтверждает неразрывную связь его предков с историей России, рассказывает о их верном служении и духовном избранничестве. Невидимое родство носителей русской святости в очередной раз явлено людям как благодатное откровение. А мы вслед за Пушкиным вновь и вновь повторяем: «Бывают странные сближения…».
Атеистическое пушкиноведение было не в силах обойти духовные исповеди и прозрения Пушкина-христианина, признавая при этом сверхлитературность его дара. Пафос служения, особенно усилившийся в последние годы жизни поэта, называли гражданским. Уйдя из этого мира в иной, Пушкин оставил нам великую Тайну о себе, он заставил после себя говорить Молчание, слово его преобразилось в свет.
«Нет, весь я не умру – душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит…»
И последние свои слова Александр Сергеевич Пушкин произнес, словно обращаясь ко всем нам: «Пойдем, да выше, выше…» Удивительно! Ведь родился поэт в день Вознесения Господня.
Наталия ВРУБЕЛЬ
Светлана Видякина
«Бывают странные сближения», Рига, 1999г.
Насибулин. Пушкин и пегас
Читать онлайн «Газета Завтра 613 (34 2005)» автора Завтра Газета — RuLit — Страница 43
Миф, сказка — сопротивляются людям, у которых нет доброты и нежности. Вот почему истинные сказочники глубоко несчастны — у них не остается энергии ни на что другое. По существу, они одиноки. Творчество поглощает энергию жизни. Гоголь и Гаршин не составили исключения в классическом ряду Перро, Гомера, Гауфа, Экзюпери.
Такие люди не вырабатываются миром, а дарятся ему.
Настоящий сказочник всегда новый лирик. Лирический поток Гоголя выхватывал куски жизни, быта и нес их за собой, облагораживая в пути. Благородство лиризма — именно в этом причина появления сказочных, быть может, даже былинных — не богатырей, но людей — Плюшкина и Манилова, Чичикова и Коробочки, Собакевича и Башмачкина, Носа и Невского проспекта. Всмотритесь, всмотритесь: у Гоголя сам Невский проспект — живое существо, человек, если хотите — со своим неповторимым миром, сединственной душой, с выстраданными огорчениями, надеждами, наслаждениями. Этот сказочный поток лирического сознания и есть творчество сказочника Николая Васильевича Гоголя.
В сказочные свои истории и тот, и другой внесли невидимую прежде струю лиризма. «Шинель» Гоголя вполне могла оказаться среди сказок и историй Андерсена, и чем, скажите мне, Гоголь не Гадкий утенок? И разве про его петербургскую жизнь нельзя сказать того, что написал Андерсен о себе и Гадком утенке? Читая их сказки, наполняешься радостью, даже грустя. И страшные строки эту радость не стирают.
А кто забудет сказочную мощь гоголевского колдуна Пацюка? Он, по-турецки прижав ноги, сидит на полу, а вареники сами влетают в рот, словно птицы. Но сначала вареники летят в маркину — большой широкий горшок со сметаной, где и смиренно ждут, пока Пацюк раскроет рот. Каков образ!
Петербург и Копенгаген по-ледяному встретили юношей. Но и в том, и в другом были, казалось, неиссякаемые запасы оптимизма. Гоголь был чиновником, художником, актером, давал уроки.
Андерсен мечтал стать актером.
Со временем, в молодом еще возрасте, и тот, и другой смогли подружиться с лучшими писателями своего времени. Кстати, разница в возрасте у них составляла всего четыре года. Гоголь родился в 1809-м, Андерсен в 1805 году. Оба — весной. Гоголь 20 марта (1 апреля н.с.), Андерсен — 2 апреля. Бывают странные сближения.
Оба неожиданно уехали за границу. Гоголь летом 1829 года, в возрасте двадцати, Андерсен в 1831 году в возрасте двадцати шести лет. И каждого заграница изменила навсегда. Первые книги юношей вышли за их счет и были неудачными опытами. Гоголь вместе со своим слугой после разгромной статьи о «Ганце Кюхельгартене» покупал экземпляры книг и сжигал их.
И Гоголь, и Андерсен не хотели служить. В них совершенно не было чиновной жилки. Вот как написал Гоголь матери в 1829 году о застенках чиновничьей жизни: “3а цену ли, едва могущую выкупить годовой наем квартиры и стола, мне должно продать свое здоровье и драгоценное время? и на совершенные пустяки, и на что это похоже. ” Башмачкин — это Гоголь, каким он представлял се6я в страшных снах через годы отупляющей службы.
Датчанин мог подписаться под любым словом Гоголя. Андерсену повезло больше Гоголя — он получил королевскую стипендию и мог позволить себе не служить. Россия суровее к своим талантам: и в ненависти, и в любви.
Каждый из них влюбился в Италию и подолгу жил в ней. Можно смело сказать, что Италия стала второй их духовной родиной.
И того, и другого тянула дорога, развеивала смертельные мысли и придавала свежесть страницам.
Гоголь любил самого гениального русского художника девятнадцатого века Александра Андреевича Иванова. Андерсен преклонялся перед европейским талантом скульптора Торвальдсена. Обе дружбы имеют италийское происхождение.
В юности Гоголь и Андерсен преклонялись перед Вальтером Скоттом. Его исторические повествования привлекли к отечественной истории. Гоголь преподавал историю и написал немало исторических статей, Андерсен несколько раз начинал исторические романы, беря датские прошедшие времена.
Оба были больны. Часто испытывали состояния болезненной тоски и нервического расстройства… И тому, и другому являлись видения.
Можно сказать, что два сказочника вели довольно аскетический образ жизни. Не имели собственного дома, умерли на родине в чужих домах, приветивших их.
Нет доказательств о близких отношениях Гоголя с кем-либо из женщин. Андерсен умер девственником. Оба неудачно влюблялись. Не нашлось женщины, пожелавшей разделить с ними жизненный путь.
Сказочники — русский и датский, умерли утром. Гоголь около восьми, Андерсен около одиннадцати утра. Накануне смерти Гоголь видел лестницу и просил перед смертью: «Лестницу, поскорее давай лестницу…»
Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы (201 стр.)
Гоголь не кривил душой, по крайней мере он еще в 1842 г. писал С.П. Шевыреву: «Мне даже критики Булгарина приносят пользу, потому что я, как немец, снимаю плеву со всякой дряни» (XII, с. 152; ср.: XII, с. 112, 255–256; XIII, с. 329). Можно указать пример подобного использования булгаринского отзыва. После того как в своей рецензии на «Ревизора» Булгарин привел четыре примера языковых неправильностей в пьесе (1836. № 98), Гоголь при подготовке нового издания в двух случаях произвел изменения. Причем если в одном из них замена произошла, по-видимому, еще в ходе подготовки пьесы к постановке, то в другом Гоголь последовал булгаринскому совету («шаря в карманах» вместо «копается в карманах») (см.: IV, с. 65, 427).
В.П. Боткин, впрочем, писал тогда П.В. Анненкову: «Все журналы отозвались о ней (книге «Выбранные места из переписки с друзьями». – А.Р.) как о произведении больного и полупомешанного человека; один только Булгарин приветствовал Гоголя, но таким язвительным тоном, что эта похвала для Гоголя хуже пощечины» (П.В. Анненков и его друзья. СПб., 1892. Т. I. С. 529).
Цит. по: Проблемы русского просвещения в литературе XVIII века. М.; Л., 1961. С. 9.
Булгарин Ф. Полн. собр. соч. СПб., 1839. Т. 1. С. VII.
См.: Манн Ю.В. Впоисках живой души. М., 1987. С. 107–125.
Писемский А.Ф. Сочинения Н.В. Гоголя, найденные после его смерти. Пб., 1861. С. 8–9.
Цит. по: Гоголь в воспоминаниях современников. М., 1952. С. 153.
Соханская Н.С. Автобиография. М., 1896. С. 173.
Шуберт А.И. Моя жизнь. Л., 1928. С. 74.
Панаева А.Я. Воспоминания. М., 1956. С. 159.
См.: Никитенко А.В. Дневник. М., 1955. Т. 1. С. 351.
Лебедев К.Н. Дневник // Русский архив. 1910. № 8. С. 480, 481.
Там же. № 10. С. 191.
Полевой Н. Похождения Чичикова, или Мертвые души. Поэма Н. Гоголя // Русский вестник. 1842. № 5/6. Отд. III. С. 24.
Москвитянин. 1843. Ч. IV. № 7. С. 189.
На самом деле рецензия была подписана В., т. е. принадлежала В.А. Ушакову.
Цит. по.: Гоголь в воспоминаниях современников. М., 1952. С. 397.
Цит. по: Литературное наследство. М., 1952. Т. 58. С. 644.
В 1852 г., когда Булгарин попытался оспорить высокую оценку Гоголя в «Московских ведомостях», цензор снял из его статьи «Ливонские письма. V» (1852. № 155) резкие пассажи против Гоголя – «по особому приказанию не возбуждать полемики по сему предмету»; переписанный С.Д. Полторацким текст сохранился (ОР РГБ. Ф. 233. К. 21. Ед. хр. 52). Через двадцать лет, в 1872 г., беседуя со знакомыми, А.Ф. Писемский записал (для мужской части компании) отзыв Булгарина о Гоголе («Это мальчишка, который говном пишет на заборе хуи»), а присутствовавший при этом Н.С. Лесков, с его любовью к курьезам и раритетам, сохранил листок, изложив на нем обстоятельства появления этой записи (ИРЛИ. Ф. 220. № 21).
После публикации данной статьи тема взаимоотношений Булгарина и Гоголя стала весьма популярной, и ей было посвящено немало работ. См.: Акимова Н.Н. Булгарин и Гоголь: (Массовое и элитарное в русской литературе: проблема автора и читателя) // Русская литература. 1996. № 2. С. 3 – 22; Она же. Булгарин и Гоголь: (Литературная биография и литературная репутация) // Русская литература. 1996. № 3. С. 3 – 18; Кузовкина Т. Гоголь и Булгарин: «Диалог» в историко-литературном контексте // Труды по русской и славянской филологии. Литературоведение. Тарту, 1999. [Вып.] III. С. 71–87; Она же. Функция булгаринского подтекста в произведениях Гоголя 1842 года // Труды по русской и славянской филологии. Литературоведение. Нов. серия. Тарту, 2001. [Вып.] IV. С. 185–203; Денисов В.Д. «Бывают странные сближения»: (Еще раз о полемике Пушкина и Гоголя с Булгариным и Гречем) // Гоголь и Пушкин: Четвертые Гоголевские чтения. М., 2005. С. 256–265; и др. (Примеч. 2016 г.)
Энгельгардт Н.А. Гоголь и романы двадцатых годов // Исторический вестник. 1902. № 2. С. 579.
Ю. Ф[охт]. «Иван Выжигин» и «Мертвые души» // Русский архив. 1902. № 8. С. 596–603.
См.: Цейтлин А. Повести о бедном чиновнике Достоевского. М., 1923. С. 4–5, 21, 55; Гиппиус Вас. Указ. соч. С. 71, 129; Nilsson N.A. Gogol et Péterburg. Stokholm, 1954; Alkirе G.Н. Gogol and Bulgarin’s «Ivan Vyzhigin» // Slavic Review. 1969. Vol. 28. № 2. P. 289–296; Peace R. The Enigma of Gogol. Cambridge a.o., 1981. P. 235, 245, 246.
Котляревский Н. Н.В. Гоголь. Пг., 1915. С. 85.
Веселовский Алексей. Этюды и характеристики. М., 1907. С. 660–661.
См.: Иван Выжигин, или Русский Жилблаз: (Отрывок из нового романа) // Северный архив. 1825. № 9. С. 67–88. Подп.: Ф.Б.; Богатый жид. Источники его богатства: (Отрывок из рукописи «Русский Жилблаз, или Похождения Ивана Выжигина») // Там же. 1826. № 17/18. С. 144–155; № 19/20. С. 302–313. Подп.: Ф.Б.; Сиротка, или Картина человечества, во вкусе фламандской школы: (Отрывок из рукописи «Русский Жилблаз, или Похождения Ивана Выжигина») // Там же. 1827. № 1. С. 87–99.
Лотман Ю.М. Пути развития русской просветительской прозы XVIII века // Проблемы русского просвещения в литературе XVIII века. М.; Л., 1961. С. 82, 85.
Так, прототипом сановника Чувашина был сенатор Н.С. Мордвинов, прототипом Виртутина – М.М. Сперанский, под именем Скотинко выступает прокурор Виленской губернии И. Ботвинко, под именем Дурачинского – стряпчий В. Рачинский.
Вацуро В.Э. Пушкин и проблемы бытописания в начале 1830-х годов // Пушкин: Исследования и материалы. М., 1969. Т. 6. С. 156.
Манн Ю.В. Поэтика Гоголя. М., 1988. С. 322.
См.: Венгеров С.А. Гоголь совершенно не знал реальной русской жизни // Венгеров С.А. Собр. соч. СПб., 1913. Т. 2. С. 117–142.
Марковский М. История возникновения и создания «Мертвых душ». Киев, 1902. С. 6; ср.: Веселовский Алексей. Этюды и характеристики. М., 1907. С. 657; Lavrin J. Op. cit. P. 92.
См.: Петров Н. Следы литературных влияний в произведениях Н.В. Гоголя // Труды Киевской духовной академии. 1902. Кн. 4. С. 572–575; Марковский М. Указ. соч. С. 9; Чудаков Г.И. Отношение творчества Н.В. Гоголя к западноевропейским литературам. Киев, 1908. С. 114–121.
Елистратова А.А. Гоголь и проблемы западноевропейского романа. М., 1972. С. 33.
Манн Ю.В. Поэтика Гоголя. С. 352. Близкая точка зрения выражена в статье: Егоров И.В. «Мертвые души» и жанр плутовского романа // Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. 1978. № 1. С. 31–36.
См.: Манн Ю.В. Поэтика Гоголя. С. 353–356.
Погодин А.Л. «Иван Выжигин», роман Фаддея Булгарина // Записки Русского научного института в Белграде. 1933. Вып. 9. С. 177.
См.: Манн Ю.В. Поэтика Гоголя. С. 382–383.
См.: Покровский В.А. Проблемы возникновения русского нравственно-сатирического романа (о генезисе «Ивана Выжигина») // Изв. АН СССР. Отд. обществ. наук. 1932. № 10. С. 955.
См.: Десницкий В. «Мертвые души» Гоголя как поэма дворянского возрождения // Литературная учеба. 1931. № 2. С. 56–59.
Неполный и в ряде случаев неточный указатель такого рода был подготовлен ранее П. Дебрецени (Debreczeny P. Nikolay Gogol and His Contemporary Critics. Philadelphia, 1966. P. 64–65). Наш список основан на просмотре комплектов газеты за 1829–1859 гг. Отражены развернутые характеристики, упоминания и краткие замечания не учитывались.
В основе статьи выступление на «Павленковских чтениях» (2007). Опубликовано впервые: Цензурование театральных рецензий в Николаевскую эпоху // Цензура в России: История и современность: Сб. науч. тр. СПб.: РНБ, 2008. Вып. 4. С. 64–80.
Источники:
http://pushkin.lv/?p=749
http://www.rulit.me/books/gazeta-zavtra-613-34-2005-read-442523-43.html
http://dom-knig.com/read_184531-201
